Стаття, написана у співавторстві з правозахисником, головою правління Громадського комітету захисту конституційних прав і свобод громадян Миколою Козирєвим.
По данным мониторинговой миссии ООН по правам человека в Украине, за период с 14 апреля 2014-го по 15 ноября 2017-го от войны погибло или ранено более 35 000 человек. В частности, погибли не менее 2523 гражданских лиц (не считая 298 погибших в результате падения самолета MH-17 17 июля 2014-го). Количество гражданских лиц, получивших ранения в связи с конфликтом, оценивается в семь-десять тысяч человек. По данным Национальной полиции Украины, за весь этот период пропали без вести более 8000 украинцев, на конец 2017 года считаются пропавшими более 1300 человек. Несколько сотен гражданских заложников в плену боевиков жестоко пытали, и после освобождения они нуждаются в лечении. В результате военных действий разрушены или повреждены десятки тысяч жилых и административных зданий. Без жилья и доступа к коммунальным услугам осталось около 70 000 жителей контролируемых правительством территорий Донецкой и Луганской областей.
Если учет погибших и раненых военнослужащих на подконтрольных территориях производится тщательно, и существует механизм компенсации для них, то систематический учет смертей и ранений гражданских лиц государственными органами не ведется вообще, и компенсаций гражданские не получают. Они могут получить разве что небольшую разовую финансовую помощь в пределах нескольких сотен или тысячи гривен от своих органов местного самоуправления (ОМС).
С восстановлением жилья помогают волонтеры и международные организации, такие как Международный Комитет Красного Креста, Норвежский совет по делам беженцев и другие. Из государственного же бюджета выделяются крохи.
В недавно принятом законе, в народе именуемом законом о реинтеграции Донбасса, есть норма, что возмещение причиненного материального и морального вреда пострадавшим от войны должно осуществить государство-агрессор, Российская Федерация, а Украинское государство ответственность за это на себя не берет.
Мы считаем, что хотя бы на четвертом году военных действий пора назвать Россию агрессором (на что есть и правовые основания — статья 3 Резолюции 3314 ООН от 14.12.1974 г.), территории, контролируемые так называемыми ДНР и ЛНР, — оккупированными, а войну — войной (правда, так и не назвали, но хоть избавились от далекого от реальности эвфемизма "АТО"). И стратегически эта норма верна. Но Россия в ближайшее время, очевидно, никакой компенсации не заплатит. И десятки тысяч раненых, нетрудоспособных членов семей погибших или пропавших без вести гражданских остаются без какой-либо поддержки, как и люди, потерявшие жилье и другое имущество. Жить, лечиться, восстановить работоспособность надо сейчас, а не в светлом будущем. Поэтому необходимо было в этом законе предусмотреть механизм компенсации сегодня, а не полагаться на возмещение вреда Россией в далеком будущем. Однако украинские политики, заботясь о государственных интересах, забывают об интересах пострадавших.
Еще одним примером того, что права человека не являются приоритетом закона о реинтеграции, является отсутствие указания об оставлении в силе нормативных актов, учитывающих особенности проведения АТО. Так, коллекторские фирмы уже звонят переселенцам и требуют возвращения кредитного долга за квартиры на оккупированной территории. Они утверждают, что АТО теперь не существует, и, следовательно, мораторий на взыскание кредитной задолженности за имущество, находящееся на оккупированной территории, отменен. И таких примеров нелепости этого закона можно привести еще много.
Такая политика является бесчеловечной. Украинское государство вместо того, чтобы быть гуманным и милосердным, бросает десятки тысяч людей на произвол судьбы. На этом фоне норма статьи 3 Конституции о том, что жизнь и здоровье человека признаются в Украине высшей социальной ценностью, выглядит обычным советским лицемерием.
Не получая помощи от государства, не добиваясь от правоохранительных органов расследования преступлений, от которых они пострадали, пострадавшие обращаются в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) с заявлением против России, как первопричины своих страданий, и против Украины — за бездействие. Закон о реинтеграции, если он будет подписан президентом и вступит в силу, лишь усугубит эту ситуацию — при условии, что Украина сняла с себя ответственность за возмещение ущерба, пострадавшим остается только обращаться в ЕСПЧ. Юристы Харьковской правозащитной группы уже подали более 200 заявлений против России и Украины о нарушении прав жертв войны. Однако это путь в никуда: десятки тысяч заявлений в ЕСПЧ — позор для государства.
Мы считаем, что украинское общество сможет заставить государство наладить систематический учет гражданских лиц, пострадавших от войны, наработать и закрепить на нормативном уровне механизм компенсации ущерба. Он должен касаться гражданских, пострадавших от войны, и на контролируемой, и на оккупированной территории.
Факт отсутствия государственной социальной помощи пострадавшим в результате войны гражданским лицам, нуждающимся в экстренной медицинской и социальной помощи и реабилитации, вынуждает правозащитные организации опираться на действующее законодательство в контексте АТО.
Законом Украины "О борьбе с терроризмом" предусмотрено возмещение вреда, причиненного гражданам террористическим актом, а также социальная реабилитация пострадавших за счет средств государственного бюджета.
Но проблема в том, что искалеченные жертвы войны не имеют соответствующего социального статуса и не могут воспользоваться этим законом для получения любых средств хотя бы на лекарства. Более того, они сталкиваются не только с правовой неопределенностью своего статуса, но и с издевательством чиновников, когда полученные ими травмы оформляются под диагнозом "общее заболевание". На травму, полученную от взрыва или от пыток, еще накладывается моральная и психологическая травма от бездушного отношения к ним официальных лиц государства.
Людмила М. (Краматорск), 14 августа 2014 года при взрыве потерявшая руку, до настоящего времени не может получить соответствующий статус.
Александр Г. (Луганск) 14 июля 2014 года шел на работу с любительским фотоаппаратом — его задержали боевики по подозрению в шпионаже и бросили в подвал к террористам "Бэтмена". Вот короткая выдержка из его показания нашим юристам.
...Меня завели в комнату, где я увидел около десяти заключенных — как мужчин, так и женщин. Меня вывели на середину комнаты. Мужчина по прозвищу "Маньяк" приказал мне сесть на пол. Я присел и сразу получил от "Маньяка" мощный удар ногой в область сердца. От удара я упал. Мужчина по прозвищу "Янек" несколько раз ожег меня электрошокером с левой стороны... после этого он взял сверток синтетического шнура, отрезал кусок шнура и разрезал его пополам. На конце каждого отрезка он сделал небольшую петлю. "Маньяк" приказал мне раздеться догола, набросил на руки петли шнура, после этого меня повалили на стол лицом вниз. Помощники "Маньяка" с помощью привязанных к запястьям отрезков шнура растянули мне руки, а "Маньяк" начал бить меня пластиковой трубой по пяткам, икрам, бедрам, спине, плечам... Приказав помощникам зафиксировать меня так, чтобы я не имел возможности пошевелиться, "Маньяк" охватил своей ладонью мой указательный палец правой руки и попытался сломать его. Я начал сопротивляться. Стол, на котором меня удерживали, не выдержал и развалился. "Маньяк" выругался и приказал помощникам, принести дверное полотно. Он сообщил, что будет отрезать мне пальцы хирургической пилой...
Сколько таких жертв войны?
Прошло более трех лет — куда и к кому им обратиться? Как им выживать при таком состоянии здоровья? На какой закон ссылаться?
Принятый в ноябре прошлого года закон 2203 не обеспечивает им защиту. Во-первых, он еще не вступил в силу, а Минсоцполитики еще только разрабатывает проект постановления Кабмина "Об утверждении Порядка установления связи инвалидности или иных повреждений здоровья с ранениями, полученными лицами... от взрывчатых веществ..." Предполагается, что будут созданы межведомственные комиссии, которые... будут устанавливать "связь".
Представляете эту волокиту и новые страдания жертв войны?
Людмиле М., потерявшей руку при взрыве, этот закон, может, и будет полезен, а луганчанина Александра Г. закон проигнорирует: устанавливать связь его сломанной грудины и порезанных рук с палачом "Маньяком" он не будет — не было "взрыва". Общественный Комитет защиты прав человека подал заявление в Дарницкий районный суд об установлении факта плена и пыток Александра.
По нашему мнению, гражданским лицам, которые находились в плену у боевиков во время вооруженного конфликта, было бы логично предоставлять статус участника войны — по логике Закона Украины "О статусе ветеранов войны и гарантиях их социальной защиты". А полученную там инвалидность квалифицировать по статусу "инвалида войны". Мы уже подготовили такие законодательные предложения.
Собирая информацию о гражданских, пострадавших от войны, мы спрашивали ОМС в населенных пунктах на линии соприкосновения о самых больших проблемах, которые они переживают. Почти во всех ответах говорится о компенсации пострадавшим — раненым членам семей погибших, о строительстве жилья тем, кто его лишился, и переселенцам, о создании рабочих мест. Многие пишут о необходимости создания дополнительных КПВВ — существующих пяти переходов через линию соприкосновения катастрофически не хватает. Многие председатели поселковых советов написали о невозможности надлежащего исполнения своих обязанностей. Изменения в Налоговый кодекс, принятые в 2016 году, освободили хозяйствующих субъектов от платы за землю (налог на землю или аренду) и налога на другое недвижимое имущество, однако компенсация местным бюджетам не предусмотрена. А эти суммы составляли до 80% поступлений в местные бюджеты. Опять нарушение Конституции: статья 142 предусматривает, что "Потери органов местного самоуправления, возникшие в результате решений органов государственной власти, компенсируются государством". В результате ОМС не могут нормально проводить свою деятельность и выполнять полномочия, предоставленные законодательством. Необходимо в кратчайшие сроки решить проблемы наполнения местных бюджетов в населенных пунктах на линии соприкосновения.
Значит, нужны немедленные меры — законодательные, организационные, финансовые, — чтобы государство выполняло свои конституционные обязанности перед человеком в беде.
И хватит войну называть гибридной. Враг настоящий, и смерти не гибридные, а настоящие, и покалеченные люди ходят кругами ада...
